Когда появился лжедмитрий 1. Лжедмитрий – миф: им был настоящий царевич дмитрий

Введение_________________________________________________ 2

Страна после смерти Ивана Грозного и правление Фёдора Иоанновича______________________________________________ 4

Кто такой Лжедмитрий 1_________________________________ 7

Что рассказал Григорий Отрепьев в Литве____________________9

Начало похода на Москву___________________________________10

Воцарение самозванца______________________________________12

Правление и смерть Отрепьева______________________________15

Заключение _______________________________________________17

1.Введение.

Смутное время было тяжелейшим периодом в истории России, тяжкие удары сыпались на нее со всех сторон: боярские распри и интриги, польская интервенция, неблагоприятные климатические условия едва не положили конец истории Русского государства.До сих пор не существует однозначной оценки персонажей того времени и их действий.Множество художников, поэтов, музыкантов создавали шедевры на тему смутного времени.

Думаю, каждый волен сам решать, как он относится к тому или иному действующему лицу и его поступкам. В этом реферате я попытался отразить краткий ход событий и отношение историков к появлению первого самозванца, принявшего имя Дмитрия (впоследствии названный историками Лжедмитрием 1), тем более что разные историки изображают его по-разному (хотя такое, кажется, характерно для любой исторической личности). Например Руслан Скрынников изображает его как некое чудовище, не нашедшее себя в обычной жизни и поэтому решившийся на авантюру. Следует заметить, что феномен самозванчества принадлежит не только русской истории. Еще в VI в. до н.э., мидийский жрец Гаумата принял имя царя-ахеменида Бардии и правил восемь месяцев, пока не был убит заговорщиками-персами. С тех пор на протяжении тысячелетий разные люди, обитатели разных стран принимали имена убитых, умерших или пропавших без вести правителей. Судьбы самозванцев были несходными, но большинство из них ждал печальный конец - расплатой за обман чаще всего становились казнь или заточение. Однако в русском самозванчестве много уникального. Сакрализация царской власти в общественном сознании русского средневековья не только не препятствовала распространению этого явления, но и способствовала ему. Уже в титулатуре первого российского самозванца Лжедмитрия I проявляются элементы религиозной легенды о царе-избавителе, царе-искупителе,. Не менее примечательны и та огромная роль, которая принадлежит самозванцам в отечественной истории XVII-XVIII вв., и активная регенерация этого явления в конце XX в. С культурологической точки зрения феномен русского самозванчества уже изучался, но исследование его далеко не закончено. Остается еще много нерешенных вопросов в истории этого явления - да и вряд ли когда-нибудь все они будут решены.

Основной ход событий изложен по книгам Руслана Скрынникова "Минин и Пожарский" и " Борис Годунов". Сравнения с мнением других историков взяты на основе статьи Сергея Шокарева «Самозванцы» и двух учебников для высшей школы (первый В.Артёмов, Ю.Лубченков а второй написан рядом авторов под редакцией П.П. Епифанова).

2.Страна после смерти Ивана Грозного и правление Фёдора Иоанновича.

Московское государство на рубеже IVI - IVII веков переживало тяжелый политический и социально-экономический кризис, который особенно проявлялся в положении центральных областей государства.

В результате открытия для русской колонизации обширных юго-восточных земель среднего и нижнего Поволжья, туда устремился из центральных областей государства широкий поток крестьянского населения, стремившегося уйти от государева и помещичьего "тягла", и эта утечка рабочей силы привела к недостатку рабочих рук в центральной России. Чем больше уходило людей из центра, тем тяжелее давило государственное помещичье тягло на оставшихся крестьян. Рост помещичьего землевладения отдавал все большее количество крестьян под власть помещиков, а недостаток рабочих рук вынуждал помещиков увеличивать крестьянские подати и повинности, а также стремиться всеми способами закрепить за собой наличное крестьянское население своих имений. Положение холопов "полных" и "кабальных" всегда было достаточно тяжелым, а в конце IVI века число кабальных холопов было увеличено указом, который предписывал обращать в кабальные холопы всех тех прежде вольных слуг и работников, которые прослужили у своих господ более полугода.

Во второй половине IVI века особые обстоятельства, внешние и внутренние, способствовали усилению кризиса и росту недовольства. Тяжелая Ливонская война, продолжавшаяся 25 лет и кончившаяся полной неудачей, потребовала от населения огромных жертв людьми и материальными средствами. Татарское нашествие и разгром Москвы в 1571 году значительно увеличили жертвы и потери. Опричнина царя Ивана Грозного, потрясшая и расшатавшая старый уклад жизни и привычные отношения, усиливала общий разлад и деморализацию; в царствование Грозного "водворилась страшная привычка не уважать жизни, чести, имущества ближнего" (Соловьев).

Пока на Московском престоле были государи старой привычной династии, прямые потомки Рюрика и Владимира Святого, население в огромном большинстве своем безропотно и беспрекословно подчинялось своим "природным государям". Но когда династия прекратилась, государство оказалось "ничьим", население растерялось и пришло в брожение. Высший слой московского населения, боярство, экономически ослабленное и морально приниженное политикой Грозного, начало смуту борьбой за власть в стране, ставшей "безгосударственной".

После смерти в 1584 г. Ивана Грозного царем был назван Федор Иоаннович, отличающийся слабым телосложением и рассудком. Властвовать он не мог, поэтому следовало ожидать, что за него это будут делать другие - так и было. Новый царь находился под влиянием своей жены-сестры ближнего боярина Бориса Федоровича Годунова. Последнему удалось убрать всех своих соперников и,во время правления Федора Иоанновича (1584-1598) ,по существу, именно он управлял государством. Именно во время его правления произошло событие, оказавшее, огромное влияние на последующее течение истории. Это смерть царевича Димитрия, младшего единокровного брата царя Федора, прижитого Грозным от седьмой его жены Марьи Нагой. Незаконный канонический брак делал и плод этого брака сомнительным в отношении законности. Однако малютку князя Димитрия (его тогда так титуловали) по смерти отца признали “удельным князем” Угличским и послали в Углич, на “удел”, вместе с матерью и дядями. Тогда же рядом с удельным дворцом жили и действовали агенты центрального правительства, московские чиновники - постоянные (дьяк Михайло Битяговский) и временные (“городовой прикащик” Русин Раков). Между Нагими и этими представителями государственной власти шла постоянная вражда, так как Нагие не могли отрешиться от мечты об “удельной” автономии и считали, что московское правительство и его агенты нарушают права “удельного князя”. Государственная власть, конечно, не склонна была признать удельные притязания и постоянно давала Нагим поводы к обидам и злословию. В такой-то обстановке постоянной злобы, брани и ссор и погиб маленький Димитрий. 15 мая 1591 г. он умер от раны, нанесенной ножом в горло во время игры его в свайку с “потешными робятками” на внутреннем дворе Угличского дворца. Официальным следователям (князю Василию Ивановичу Шуйскому и митрополиту Геласию) очевидцы события показали, что царевич сам себя поколол ножом во внезапном припадке “падучей немочи” (точнее, в припадке эпилепсии). Но в момент события мать Димитрия, обезумевшая от горя, стала кричать, что царевича зарезали. Подозрение ее пало на московского дьяка Битяговского и его близких. Толпа, созванная набатом, учинила над ними погром и насилие. Были пограблены дом и канцелярия (“приказная изба”) Битяговского и убито свыше десяти человек. После “сыска” во всем происшедшем московские власти признали, что царевич погиб от нечаянного самоубийства, что Нагие виноваты в подстрекательстве, а угличане в убийствах и грабеже. Виновные были сосланы в различные места, “царица” Марья Нагая пострижена в дальнем монастыре, а царевич погребен в Угличском соборе. Его тела не привезли в Москву, где обычно хоронили лиц великокняжеской и царской семьи - в “Архангеле” с “пресветлыми царскими родителями”; и царь Федор не приехал на похороны брата; и могила царевича не стала памятной и была незаметна настолько, что ее не сразу нашли, когда стали искать в 1606 году. Походило на то, что в Москве по “царевиче” не горевали, а напротив - постарались его забыть. Но тем удобнее было распространиться темным слухам по поводу этого необычного дела. Слухи говорили, что царевич был убит, что его смерть надобна была Борису, желавшему воцариться после царя Федора, что Борис сначала посылал яд царевичу, а затем велел его зарезать, когда мальчика уберегли от яда.

Существует мнение, что в составе следственной комиссии Годунов направил в Углич верных людей, которые заботились не о выяснении истины, а о том, чтобы заглушить молву о насильственной смерти Угличского князя. Однако Скрынников опровергает такое мнение, считая, что при этом не учитывается ряд важных обстоятельств. Следствием в Угличе руководил Василий Шуйский, едва ли не самый умный и изворотливый из противников Бориса. Один его брат был казнён повелением Годунова, другой погиб в монастыре. Да и сам Василий провёл несколько лет в ссылке, из которой вернулся незадолго до событий в Угличе. Согласитесь, было бы странно, если бы он лжесвидетельствовал в пользу Бориса. К тому же, в стране сложилась такая обстановка (угроза вторжения шведских войск и татар, возможные народные волнения),при которой гибель Дмитрия была для Бориса нежелательна и, более того, крайне опасна.

3. Кто такой Лжедмитрий 1.

В конце 1603-начале 1604 годов в Речи Посполитой возник человек, объявивший себя “Чудесно спасшимся царевичем Дмитрием “. В конце 1604 года он с небольшим (около 500 человек) отрядом поляков вторгся в пределы Русского государства.

По стране распространился слух, что царевич Дмитрий, закон-ный наследник, чудом спасся и собирает войска для похода на Мос-кву, чтобы возвратить себе престол.

Сын небогатого галицкого дворянина, Григорий Отрепьев искал счастья в Мо-скве. Здесь ему сначала пришлось стать слугой на дворе у бояр Рома-новых, затем — монахом кремлёвского Чудова монастыря. В 1602 г. Отрепьев ушёл в Литву, где через два года объявил себя царевичем Дмитрием. По его словам, порученцы Бориса Годунова убили в Угли-че не сына Ивана Грозного, а похожего на него мальчика, которого держали при дворе на случай покушения. Настоящий царевич был тайно вывезен верными слугами и укрыт в надёжном месте. Повзрос-лев, он по совету своих доброхотов принял монашеский постриг. По-сле долгих лет скитаний повзрослевший царевич решил вернуть свой трон и покарать изменников-бояр во главе с Годуновым.

Патриарх Иов объявил, что «чудом спасшийся царевич» — бег-лый монах Чудова монастыря по имени Григорий Отрепьев, что он бе-жал в Литву, объявил себя царем Дмитрием Ивановичем и обещал польскому королю большие русские территории, усиление влияния католической церкви в обмен на помощь военной силой. Войско он получил. Но польский король отказался признать его русским на-следником до того, как он утвердится на московском престоле.

До начала XVII в. в России не было самозванцев. Полагают, что бояре Романовы через своих людей долгое время распускали слухи о «чудесном спасении» царевича Дмитрия. В окружении Романо-вых сформировался и авантюрист Отрепьев, готовый, рискуя голо-вой, сыграть главную роль в этом грандиозном спектакле. По словам В. О. Ключевского, самозванец «был только испечён в польской печ-ке, а заквашен в Москве».

Лжедмитрий I в 1604 г. перешёл русскую границу. К нему присо-единились мелкие служилые люди юга и казачество, недовольное правительством Годунова. В армию вливались также горожане, холо-пы, крестьяне. Борис Годунов выставил против Лжедмитрия боль-шие силы. Царские воеводы нанесли ему поражение. Лжедмитрий собирался бежать в Литву. Но его удержали казаки. В 1605 г. неожи-данно умирает царь Борис. Власть должна была перейти к его сыну.

Однако недовольство Годуновым было так велико, что сторонни-ки Лжедмитрия взяли под стражу всю царскую семью. Сына Бориса Годунова и его мать убили, а дочь Годунова — царевну Ксению — за-точили в монастырь. Весь двор выехал навстречу новому царю.

Когда Лжедмитрий I въехал в Москву, жители столицы хотели убедиться, что он настоящий Дмитрий. Для этого в Москву привезли мать убитого ца-ревича Дмитрия. Самозванец, умный, смелый и хитрый, разыграл сцену «встречи любящего сына с матерью». Запуганная вдова Ивана Грозного так растерялась, что не смогла произнести ни слова. И толпа поверила в под-линность «царевича».

Лжедмитрий под ликующие крики москвичей был провозглашён русским царем.

Внутренняя политика Лжедмитрия I

О внутренней политике Лжедмитрия I известно очень мало. Все его указы и грамоты были признаны недействительными и уничтожены после гибели самозванца. Первыми шагами Лжедмитрия I как царя стали: отмена казней, борьба со взятками, возвращение боярина Филарета Романова из ссылки, куда он был отправлен Годуновым.

Судя по всему, Лжедмитрий I избегал каких-то смелых решений, но при этом старался предстать перед народом в образе «доброго царя». Особой любовью самозванца поль-зовались дворяне и горожане юго-западных областей страны. Они получили от него целый ряд льгот и привилегий. Желая поднять престиж своей власти, Отрепьев принял титул императора.

Стараясь поладить со знатью, новый царь сохранил всю придворную иерархию. Он избегал жестоких расправ даже с теми боярами, ко-торые явно выступали против него. Одновременно самозванец окру-жил себя плотным кольцом охраны из поляков и казаков. Однако уже через месяц аристократия настояла на том, чтобы царь распу-стил войско, с которым он пришёл в Москву. Казаки и польские наёмники отправились восвояси. Боярская дума обрела всю полноту власти.

Поляки напомнили самозванцу о том, что он, будучи в Поль-ше, клятвенно обещал после вступления на московский трон отдать королю Смоленскую землю и Северскую Украину. Однако Дмитрий и не думал исполнять эти обещания.

Отношение бояр к Лжедмитрию I

Вскоре после венчания на царство Лжедмитрия I наступило охлаждение к нему, кото-рое переросло в недовольство новым царем, связанное с тем, что Лжедмитрий не считался с русскими обычаями и традициями.

Поначалу сильно опасавшиеся новоявленного царя бояре по-степенно осмелели. Они стали открыто перечить монарху, называть его лжецом и обманщиком. Не имея сил для устрашения знати, самозванец обратился за помощью к своему давнему покровителю Юрию Мнишеку.

Отношение народа к Лжедмитрию I

Царь Лжедмитрий I, по мнению москвичей, вёл себя не как православный: носил корот-кое польское платье, не молился перед обедом, не мылся в бане, ходил по улицам Москвы без свиты. Но особенно обидела москвичей его свадьба со знатной полячкой Мариной Мнишек.

Свадьба Лжедмитрия и Марины Мнишек

Пообещав жениться на дочери Юрия Мнишека — Марине, От-репьев упросил воеводу собрать большой отряд наёмников и приве-сти их в Москву. В мае 1606 г. царская невеста в сопровождении польских солдат прибыла в Москву. На свадьбу приехало много поляков. Они оскорбляли чувства православных: входили в церковь, громко смеясь, разговаривая и не снимая головных уборов.

Эта странная свадь-ба православного царя с католичкой из обедневшего и не слишком знатного польского рода стала последней каплей, переполнившей чашу терпения московской аристократии.

Заговор Шуйского

Бесчинства польских наёмников, приведён-ных Мнишеком, вызвали негодование москвичей. Страсти умело по-догревали агенты Шуйских . Именно этот могущественный боярский клан возглавил заговор. Бояре под руководством Василия Шуйского организовали в Мос-кве восстание против Лжедмитрия.

Рано утром 17 мая 1606 г. москвичей разбудил звон набатных колоколов. Сторонники Шуйских всюду кричали о том, что «поляки идут в Кремль, чтобы убить царя и бояр». Поднявшись по тревоге, польские наёмники действительно попытались пробиться к Кремлю, чтобы защитить самозванца от возможной опасности. Однако на уз-ких улочках Москвы толпы народа не пропустили солдат. Часть их была перебита, другие отступили обратно в свои казармы.

Под звон набатного колокола, москвичи — сторонники Шуйских — под руковод-ством бояр ворвались в Кремль. Сметая сопротивле-ние редких караулов, они проникли в царские покои. Лжедмитрий, спасаясь, вы-прыгнул в окно, но сломал ногу. Материал с сайта

Заговорщики вскоре нашли Отрепьева. Окружённый толпой врагов, он стал мо-лить о пощаде и обещал на Лобном месте покаяться перед народом во всех своих грехах. Но судьба уже отвернулась от него. Один из мятежников в упор застрелил поверженного царя из ружья. Так за-кончилась одна из самых знаменитых в русской истории политиче-ских авантюр. Много поляков было перебито. Марина Мнишек с отцом, польским воеводой, были арестованы.

Посмертное поругание

Покончив с самозванцем, бояре быстро восстановили порядок в Москве. Однако им пришлось долго убеждать москвичей в том, что убитый ими царь Дмитрий на самом деле самозванец и вор Гришка Отрепьев. Для большей наглядности бояре на трое суток выставили обна-жённое тело самозванца на Красной площади для всеобщего поруга-ния. Через несколько дней бывшего царя предали земле на кладби-ще для бездомных бродяг. Потом, передумав, бояре велели достать труп из могилы и сжечь его. Пеплом зарядили пушку и выстрелили в сторону Польши.

Михаил Голденков

«Аналитическая газета «Секретные исследования»

Историография любого государства всегда в большей либо меньшей степени субъективна. Она всегда отражает взгляд на свою собственную страну в призме существующей власти. Это, в принципе, нормальный процесс, так или иначе затрагивающий абсолютно все государства. Но с ростом и усилением демократических принципов европейские страны избавляются от излишне националистического и субъективного взгляда на собственную историю, стараясь быть с одной стороны объективней, с другой не забывать и о патриотизме. Естественно, что исторические сюжеты, сочиненные в старые времена королей, войн и империй для режимов, которые уже давно рухнули, либо выбрасываются на историческую свалку, либо кардинально меняются.

НУЖНЫЙ МИФ?

Но вот удивительная вещь – миф о Лжедмитрии, точнее суть его, сочиненная в угоду одним лишь царям Романовым, оправдывая их захват власти, уже давно не нужен ни России, ни Польше, ни Беларуси с Украиной, ибо нет ни Романовых, ни «ненавистных ляхов». Но этот миф о так называемом Самозванце странным образом все еще существует, его даже в последнее время отреставрировали, идя в разрез и с мировой историей, и в разрез с историей Польши, где не знают никаких польских интервентов, о которых продолжают писать российские историки, снимать фильмы российские режиссеры… Более того, мутную историю 1612 года борьбы за власть различных группировок Московии и изгнания законно выбранного Семибоярщиной королевича Владислава, объединившего беларусов, украинцев, россиян и поляков, в Кремле решили ежегодно отмечать как некий праздник единения (!?) русской нации…

Что касается личности Лжедмитрия, то и здесь полная аномалия: во-первых он не был поляком и никакого к Польше отношения не имел, как и никакая Польша никакой помощи ему не оказала, а во-вторых, ученые-историки до сей поры не уверены, кем же был на самом деле этот человек, выдававший себя за якобы убитого царевича Дмитрия. Немало историков согласны, что Лжедмитрий и был настоящим спасшимся царевичем, ибо его признали многие, даже мать. Но для учебников отобрали версию… Бориса Годунова! А ведь Годунов – это враг Лжедмитрия, который ничего хорошего и сказать не мог про своего соперника. И пока полной ясности не наступило, более чем некорректно писать в учебниках «Лжедмитрий», будто составители учебника знают больше других. Российский авторитетный историк XIX века Костомаров называл его просто Димитрием, полагая, что он в самом деле мог быть царевичем.

Почему же продолжают происходить такие странные аномалии в казалось бы демократической новой России? Кому до сей поры нужен этот явно устаревший для России миф о польской интервенции? Зачем дразнить красной тряпкой соседние славянские страны и сваливать на их головы то, чего они не делали?

ВЕРСИИ

Сейчас простым спортивным методом мы попытаемся вычислить то, кем же был так называемый «Лжедмитрий». Это, на самом деле, не трудно сделать. Просто нужно пересмотреть все реальные версии происхождения царя Дмитрия и постепенно отметать наименее доказуемые и наиболее тенденциозные версии. Вначале разберемся с якобы «польскими корнями» Дмитрия и сугубо польской поддержкой его кампании. Такая версия, сразу оговоримся, самая слабая, но начнем, тем не менее, с неё.

Даже официальная версия излагает, что человек, выдававший себя за выжившего сына царя Ивана IV Дмитрия, назывался Григорием (Юрием) Отрепьевым, т. е. был явно не поляком, но православным русским, со страшными ошибками писавшим по-польски и латински, как и его миссию польский король отказался поддерживать, а паны Польши вообще отказались признавать. Но почему-то польскость всей этой кампании стала вроде как делом неоспоримым для большой части исторической литературы России. И Лжедмитрия-Отрепьева, и особенно его войско по сей день называют поляком, поляками. Отрепьев в русской культуре – литературе, опере, картинах – стал фигурой откровенно негативной.

Историки всегда стремились подчеркнуть якобы некрасивую внешность Лжедмитрия: «Судя по сохранившимся портретам и описаниям современников, претендент был низок ростом, достаточно неуклюж, лицо имел круглое и некрасивое (особенно уродовали его две крупные бородавки на лбу и на щеке), рыжие волосы и тёмно-голубые глаза. При небольшом росте он был непропорционально широк в плечах, имел короткую «бычью» шею, руки разной длины. Вопреки русскому обычаю носить бороду и усы, не имел ни того ни другого».

Странно, что же такого уродливого увидели историки во вполне симпатичных прижизненных чертах портретов Лжедмитрия? На них, как правило, достаточно миловидный молодой человек, аккуратно стриженный и чисто выбритый. Он абсолютно европейской внешности. И почему отсутствие бороды вдруг плохо? Наверное, «очень красиво», когда нечесаная зловонная борода торчит лопатой (в ней по заметкам современников нередко находили остатки недельной давности квашенной капусты), а человек при этом выглядит как разбойник из дремучего леса.

С другой стороны, даже серьезные российские историки полагали, что Григорий Отрепьев был в самом деле выжившим царевичем Дмитрием, прятавшимся в монастырях и в Речи Посполитой (в Беларуси).

Настоящий царевич Дмитрий, за которого выдавал себя Отрепьев, считается погибшим в Угличе в 1591 году при не выясненных до настоящего времени обстоятельствах - от ножевой раны в горло. Его мать обвинила в убийстве девятилетнего Дмитрия пребывавших в Угличе «людей Бориса» Данилу Битяговского и Никиту Качалова, которые немедленно были растерзаны толпой, поднявшейся по набату.

Вскоре после гибели царевича в Углич явилась правительственная комиссия во главе с князем Василием Шуйским, которая после допроса многих десятков свидетелей (следственное дело сохранилось) пришла к выводу о несчастном случае: царевич якобы проколол себе горло ножом, играя в «тычку», когда с ним случился эпилептический припадок. О том, что у царевича ранее были эпилептические припадки, нет никакой информации, кроме как в деле. Это послужило слухам, что припадок вообще сочинили, как и сочинили весь несчастный случай. Сочинили для того, чтобы уберечь и спрятать царевича от Годунова, который хотел его убить.

То, что Дмитрия было легче укрыть, чем убить, писал даже русский историк Костомаров, полагая, что Лжедмитрий мог вполне оказаться спасенным царевичем.

И вот в 1602 году Дмитрий появился! Некий парень по имени Григорий или же сокращенно Юрий и по фамилии Отрепьев «раскрылся» украинскому магнату Адаму Вишневецкому, признавшись, что он и есть выживший царевич Дмитрий.

Правительство Бориса Годунова, получив известие о появлении в Польше (а Польшей огульно называли всю Речь Посполитую, хотя непосредственно Польша не составляла и четверти территории) лица, называвшегося царевичем Димитрием, отправило грамоты к польскому королю Сигизмунду о том, кто именно есть этот человек.

Писалось, что Юрий был на год или два старше царевича Дмитрия. Родился он в Галиче (Костромская волость). Отец Юрия, Богдан, вынужден был арендовать землю у Никиты Романовича Захарьина (деда будущего царя Михаила), чье имение находилось тут же по соседству. Отец погиб в пьяной драке, когда оба сына - Юрий и его младший брат Василий, были ещё малы, так что воспитанием сыновей занималась его вдова. Ребёнок оказался весьма способным, легко выучился чтению и письму, причём успехи его были таковы, что решено было отправить его в Москву, где он в дальнейшем поступил на службу к Михаилу Никитичу Романову.

Спасаясь от «смертныя казни» во время расправы с романовским кружком, Отрепьев постригся в Железноборковском монастыре, расположенном неподалеку от родительского поместья. Однако простая и непритязательная жизнь провинциального монаха его не привлекала: после скитания по монастырям он в конечном итоге вернулся в столицу, где по протекции своего деда Елизария Замятни поступил в аристократический Чудов монастырь. Там грамотного монаха довольно быстро замечают, и он становится «крестовым дьяком»: занимается перепиской книг и присутствует в качестве писца в государевой Думе.

Именно там, если верить официальной версии, выдвинутой Годуновым, будущий претендент начинает подготовку к своей роли. Позже, если верить официальной версии, «чернец Гришка» начинает весьма неосмотрительно хвалиться тем, что когда-нибудь займёт царский престол. Похвальбу эту ростовский митрополит Иона доносит до царских ушей, и Борис приказывает сослать монаха в отдалённый Кириллов монастырь, но дьяк Смирной-Васильев, которому было это поручено, по просьбе другого дьяка Семёна Ефимьева отложил исполнение приказа, потом же совсем забыл о нём. А неизвестно кем предупреждённый Григорий бежит в Галич, затем в Муром, в Борисоглебский монастырь и далее - на лошади, полученной от настоятеля, через Москву в Речь Посполитую, где и объявляет себя «чудесно спасшимся царевичем».

Отмечается, что бегство это подозрительно совпадает со временем разгрома «романовского кружка», также замечено, что Отрепьеву покровительствовал кто-то достаточно сильный, чтобы спасти его от ареста и дать время бежать. Сам Отрепьев, будучи в Речи Посполитой, однажды оговорился, что ему помог дьяк Василий Щелкалов, также подвергшийся затем гонению от царя Бориса.

Этот царский рассказ об Отрепьеве, повторенный позднее и правительством царя Василия Шуйского, вошедший в большую часть русских летописей и сказаний и основанный главным образом на показании или «Извете» Варлаама, был сперва всецело принят и историками. Миллер, Щербатов, Карамзин, Арцыбашев отождествляли Лжедмитрия I с Григорием Отрепьевым полностью, без всяких вопросов. Из новых историков такое отождествление защищали С. М. Соловьев (процарски настроенный историк) и П.С. Казанский, причем последний уже не без некоторых сомнений.

ЦАРЬ-ТО НАСТОЯЩИЙ!

Однако подозрения в правильности таких утверждений – что Лжедмитрий и Отрепьев одно лицо – возникли достаточно рано. Впервые подобное сомнение было высказано митрополитом Платоном («Краткая церковная история»). Затем уже более определенно отрицали тождество Лжедмитрия и Отрепьева А.Ф. Малиновский, М.П. Погодин и Я.И. Бередников.

Версию незаконного сына бывшего польского короля венгерских кровей Стефана Батория выдвинул Конрад Буссов, немецкий наёмник на московской службе, ещё один очевидец времён Смуты. По его словам, интрига начиналась в Москве, среди недовольной правлением Бориса знати. Тот же Отрепьев, по словам Буссова, передал подученному им самозванцу нательный крест с именем Димитрия и в дальнейшем вербовал для него людей в Диком поле.

Современные последователи теории о польском происхождении Дмитрия обращают внимание на его «слишком легкое» вхождение в страну, а также на его якобы «немосковский» говор, при том, что, по сохранившимся сведениям, он совершенно не свободно говорил по-польски, а писал вообще с жуткими ошибками.

Польская линия рассыпается, как пепел. Московский говор – не есть показатель русскости, как и не московский говор не есть показатель польскости. Классический русский язык XVII века остается киевским, далее идут диалекты: литовский или литвинский, он же литовско-русский (старобеларуский), великоросский (новгородский), русинский карпатский и только лишь потом московитский. Не следует забывать, кто «легко» ввел Дмитрия-Григория Отрепьева в Речь Посполитую: магнат Вишневецкий, который был сам вхож в любую дверь «республики обоих народов».

Противники польскости Отрепьева в свою очередь справедливо указывают на то, что Лжедмитрий I, кем бы он ни был, писал с ужасающими ошибками по-польски и на латыни, бывшей в то время обязательным предметом для любого образованного поляка. В частности, слово «император» в письме Дмитрия превращалось в «inparatur», а латинскую речь нунция Рангони в Кракове при встрече с королем и самим нунцием ему приходилось переводить. А ведь фактом является то, что любой гражданин Речи Посполитой, монах, торговец, просто горожанин и особенно шляхтич легко объяснялся по-польски и на латыни, будь он русином (украинцем) или литвином (беларусом) или жемайтом (летувисом).

Но главный аргумент за то, что Дмитрий был не поляк и вовсе не сын Батория, - это недоверие к нему как самих поляков и короля Сигизмунда, так и Папы римского, прямо сравнившего «спасшегося царевича» с лже-Себастьяном португальским.

С другой стороны, пусть Дмитрий и проявил себя на троне Москвы как типичный европейский толерантный руководитель, обращает на себя внимание также его письмо к патриарху Иову, обильно уснащённое церковнославянизмами (что указывает на церковное образование его автора) и наблюдениями, которые, как считается, могли быть сделаны только человеком, лично знакомым с патриархом. То есть, Дмитрий был все же московитом, скорее всего получившим хорошее образование в Речи Посполитой – от того и говорившим не на московском диалекте – но все-таки московитом.

Критики отождествления Лжедмитрия с Отрепьевым обращают внимание на «европейскую образованность» Дмитрия, чего трудно было бы ожидать от простого монаха, на его умение ездить верхом, легко владеть конём и саблей. Но такое могло иметь место, опять-таки, если бы Отрепьев какое-то время провел бы в Речи Посполитой, где с саблей и конем умел обращаться любой шляхтич. А он, Дмитрий-Отрепьев, и провел, обучаясь в Гоще (Беларусь) в арианской школе. Арианство – ответвление протестантской веры, признанное в самой Литве и особенно в Польше радикальным. То, что Дмитрий плохо писал по-польски и латыни, опять-таки доказательство его либо православной, либо протестантской сути. Протестантам Литвы не надо было хорошо знать латынь и польский. Они молились на старобеларуском языке.

И еще одна версия. По предположению Н.М. Павлова, было два самозванца: один (Григорий Отрепьев) был отправлен боярами из Москвы в «Польшу», другой - подготовлен в Польше иезуитами, и последний-то и сыграл роль Димитрия. Это мнение совпадает с мнением Буссова. Но на это почти все российские историки говорят: «Это чересчур искусственное предположение не оправдывается достоверными фактами истории Лжедмитрия I и не было принято другими историками». Но что приняли сами российские историки? Какую версию? Да самую что ни на есть ангажированную! Придуманную Годуновым.

Отмечают также, что Отрепьев был достаточно известен в Москве, лично знаком с патриархом и многими из думных бояр. Кроме того, в Кремлевский дворец во времена царствования «самозванца» был вхож архимандрит Чудова монастыря Пафнутий, которому ничего не стоило бы изобличить Отрепьева. К тому же специфическая внешность Лжедмитрия (большие бородавки на лице, разная длина рук) также усложняла обман.

Таким образом, отождествление Лжедмитрия I с беглым монахом Чудова монастыря Григорием Отрепьевым было впервые выдвинуто как официальная версия лишь правительством Бориса Годунова в его переписке с королём Сигизмундом. Даже с учетом частичной правды Годунова, к его версии нужно относиться предельно осторожно. Но странным образом в учебники попал именно вариант Годунова.

ЦАРЕВИЧ ДМИТРИЙ!

Версия о том, что человек, именующийся в исторических работах «Лжедмитрием», на самом деле был царевичем Дмитрием, спрятанным и тайно переправленным в Речь Посполитую, - версия далеко не одного лишь Отрепьева, она также существует, хотя и не пользуется почему-то популярностью у русских. Хотя вполне понятно, почему. Сторонниками спасения царевича выступали, среди прочих, историки XIX и начала XX века А.С. Суворин, К.Н. Бестужев-Рюмин, подобную версию считал допустимой Казимир Валишевский и другие. Идею о том, что «легче было спасти, чем подделать Димитрия», высказывал Костомаров.

То, что Отрепьев является в самом деле царевичем, подтверждали также и слухи, начавшие ходить вскоре после смерти царевича Дмитрия: якобы убит был некий мальчик Истомин, а подлинный Димитрий спасён и скрывается. Да и слова - какие-то странные, двусмысленные - матери Дмитрия уже после смерти Отрепьева в мае 1606 года наводят на мысль, что это мог быть в самом деле царевич Дмитрий.

С точки зрения сторонников гипотезы спасения Дмитрия, события могли выглядеть так: Дмитрий был подменён и увезён Афанасием Нагим в Ярославль. В дальнейшем он постригся под именем Леонида в монастырь Железный Борк или же был увезён в Речь Посполитую, где воспитывался иезуитами. На его место был приведен некий мальчик, которого наспех выучили изобразить эпилептический припадок, а «мамка» Волохова подняв его на руки, довершила остальное.

Для того чтобы оспорить факт, что подлинный Дмитрий страдал «падучей болезнью», чего отнюдь не наблюдалось у его заместителя, выдвигаются две возможные версии. Первая состоит в том, что вся история об эпилепсии заранее была сочинена царицей и ее братьями, чтобы таким образом замести следы - как основание указывается, что сведения об этой болезни содержатся лишь в материалах следственного дела. Вторая ссылается на известный в медицине факт, что припадки эпилепсии могут сами собой затихать на несколько лет, при том, что у больного формируется весьма определенный склад характера: сочетание великодушия и жестокости, грусти и веселости, недоверия с чрезмерной доверчивостью. Всё это и обнаруживает у первого самозванца Казимир Валишевский.

Собственные грамоты и письма Дмитрия сохранились, в частности, в архивах Ватикана. В письме, адресованном папе Клименту VIII от 24 апреля 1604 года, Дмитрий пишет, что «…убегая от тирана и уходя от смерти, от которой ещё в детстве избавил меня Господь Бог дивным своим промыслом, я сначала проживал в самом Московском государстве до известного времени между чернецами».

Более развёрнутую версию приводит в своем дневнике его жена Марина Мнишек. Считается, что эта версия ближе всего к тому, как описывал Дмитрий при польском королевском дворе и у Юрия Мнишека в Самборе свое «чудесное спасение». Марина пишет:

«Был при царевиче там же некий доктор, родом влах (немец). Он, узнав об этой измене, предотвратил ее немедленно таким образом. Нашёл ребенка, похожего на царевича, взял его в покои и велел ему всегда с царевичем разговаривать и даже спать в одной постели. Когда тот ребенок засыпал, доктор, не говоря никому, перекладывал царевича на другую кровать. И так он все это с ними долгое время проделывал. В результате, когда изменники вознамерились исполнить свой замысел и ворвались в покои, найдя там царевичеву спальню, они удушили другого ребенка, находившегося в постели, и тело унесли. После чего распространилось известие об убийстве царевича, и начался большой мятеж. Как только об этом стало известно, сразу послали за изменниками в погоню, несколько десятков их убили и тело отняли.

Тем временем тот влах, видя, как нерадив был в своих делах Фёдор, старший брат, и то, что всею землею владел он, конюший Борис, решил, что хоть не теперь, однако когда-нибудь это дитя ожидает смерть от руки предателя. Взял он его тайно и уехал с ним к самому Ледовитому морю и там его скрывал, выдавая за обыкновенного ребёнка, не объявляя ему ничего до своей смерти. Потом перед смертью советовал ребенку, чтобы тот не открывался никому, пока не достигнет совершеннолетия, и чтобы стал чернецом. Что по совету его царевич исполнил и жил в монастырях».

Ту же историю пересказал после своего ареста Юрий Мнишек, добавив лишь, что «доктор» отдал спасённого царевича на воспитание некому неназванному сыну боярскому, и тот уже, открыв юноше его подлинное происхождение, посоветовал скрыться в монастыре.

Литвинский шляхтич из Жемайтии Товяновский называет уже имя врача - Симон - и добавляет к рассказу, что именно ему Борис приказал разделаться с царевичем, но тот подменил мальчика в постели слугой:

«Годунов, предприяв умертвить Димитрия, за тайну объявил свое намерение царевичеву медику, старому немцу, именем Симону, который, притворно дав слово участвовать в злодействе, спросил у девятилетнего Димитрия, имеет ли он столько душевной силы, чтобы снести изгнание, бедствие и нищету, если Богу угодно будет искусить твердость его? Царевич ответствовал: «имею!», a медик сказал: «В эту ночь хотят тебя умертвить. Ложась спать, обменяйся бельём с юным слугою, твоим ровесником; положи его к себе на ложе и скройся за печь: чтобы не случилось в комнате, сиди безмолвно и жди меня».

Димитрий исполнил приказание. В полночь отворилась дверь; вошли два человека, зарезали слугу вместо царевича и бежали. На рассвете увидели кровь и мёртвого: думали, что убит царевич, и сказали о том матери. Сделалась тревога. Царица кинулась на труп и в отчаянии не узнала, что мёртвый отрок не сын ее. Дворец наполнился людьми: искали убийц; резали виновных и невинных; отнесли тело в церковь, и все разошлися. Дворец опустел, и медик в сумерки вывел оттуда Димитрия, чтобы спастися бегством в Украину, к князю Ивану Мстиславскому, который жил там в ссылке еще со времен Иоанновых.

Чрез несколько лет доктор и Мстиславский умерли, дав совет Димитрию искать безопасности в Литве. Юноша пристал к странствующим инокам, был с ними в Москве, в земле Волошской, и наконец явился в доме князя Вишневецкого».

Вот такая вот история не очень уж чудесного спасения царевича. И эту историю, путаясь в деталях, рассказывают и другие очевидцы.

В анонимном документе «Краткая повесть о злополучии и счастии Димитрия, нынешнего князя московского», написанном на латинском языке неизвестным, но, видимо, близким Дмитрию человеком, иноземный лекарь уже получает имя Августина (Augustinus) и называется имя «слуги», уложенного в постель вместо царевича, - «мальчик Истомин». В этом варианте повествования убийцы, оставив на месте преступления нож, уверяют угличан, что «царевич зарезался сам в приступе падучей болезни». Лекарь вместе со спасенным мальчиком прячется в монастыре «у Ледовитого океана», где принимает постриг, а возмужавший Димитрий скрывается там до самого побега в Речь Посполитую.

Версии тайной подмены, произведённой с согласия царицы и ее братьев, придерживался француз Маржерет, капитан роты телохранителей при особе царя Димитрия. Маржерету трудно не поверить, ибо он с одной стороны, очевидец, с другой – лицо не заинтересованное.

И вот сам собой напрашивается вывод, о чем говорил еще Конрад Буссов: Отрепьева было два: один настоящий Григорий Отрепьев, доверенное лицо Дмитрия, его друг, телохранитель, а второй – сам царевич Дмитрий, выдававший себя за Отрепьева ради конспирации.

Смелость первого самозванца можно объяснить тем, что он сам знал и искренне верил в свое царственное происхождение, а значит и был таким. Хотя, по большому счету, Дмитрий являлся простым орудием в руках бояр, которые, свергнув Годуновых, в конечном итоге избавились и от него.

И еще, если не доказательство, то аргумент в пользу реальности царевича Дмитрия: лишь в начале XX века были найдены вклады о душе «убиенного царевича Димитрия», сделанные его матерью, но сделанные только где-то в начале XVII века. То есть после объявленного убийства сына мать более десяти лет не делала таких заупокойных вкладов! Почему? Да потому, что тот был жив, она это знала, а делать вклад за живого, даже ради конспирации – грех! А вот с 1606 года делать вклад было уже можно – Дмитрия убили по-настоящему.

Инокиня Марфа, бывшая царица Мария, публично признала Отрепьева-Дмитрия сыном. Позднее делала туманные заявления, заставляющие думать, что Отрепьев и Дмитрий – это одно лицо, но еще позже отреклась от него, объясняя свои действия тем, что самозванец угрожал ей смертью. Хотя как он мог ей угрожать, уже будучи убитым? Конечно, тут ей верить трудно, ибо женщину скорее всего просто заставили так сказать. А вот церковный вклад за убиенного – это факт!

Посылаемые в Польшу грамоты Годунова, взятые историками за основу, несли на себе типичные следы тенденциозной фальсификации. Причина этих подтасовок совершенно ясна – чтобы поляки не помогали Отрепьеву. Но поляки и так не восприняли Отрепьева. Грамоты, может быть, и повлияли, но ни Сигизмунд, ни прочие польские паны не нашли в нём никакого для себя политического интереса, как не видели никакой для себя выгоды в далекой и дикой для них Московии…

Как-то президента России Путина на телемосте с жителями страны учитель истории спросил о планируемом общем для стран СНГ учебнике по истории: с какой точки зрения писать такой учебник. Путин ответил, что такой учебник должен не зацикливаться на какой-то одной точке зрения, а перечислять все версии исторического события, но и давать официальную точку зрения тоже. В принципе, вроде всё верно, хотя трудно понять, как писать историю Северной войны, к примеру, или историю войны с Наполеоном для Беларуси, Украины и России одновременно? В этих войнах россияне и беларусы с украинцами сражались по разные стороны…

Ну, да ладно. Не понятно большее: как теперь освещать историю Смуты, в частности? Если придерживаться неплохого, вроде, совета президента и перечислять версии, то вот, мы их перечислили, но они вновь противоречат официальной точке зрения на «Лжедмитрия», ибо более всего доказывают – это был скорее сын Ивана IV, чем самозванец из Чудова монастыря.

Таким образом, нормальный школьный учебник по истории, если такие еще нужны России, как минимум должен просто перечислить версии, кем мог быть Лжедмитрий, а далее называть его официальное имя на престоле, как он и именовался – Дмитрием. Именно Димитрием называл его и историк Костомаров. И правильно делал. Ну а миф о самозванце был выгоден одним только Романовым. Но их уже нет. А вот миф остался.

Сделали популярными в стране слухи о чудесном спасении царевича Дмитрия. Удобным моментом воспользовался появившийся в 1601 г. в Польше человек, известный впоследствии как Лжедмитрий Первый.

По официальной версии, Лжедмитрий 1-й происходит из рода Богдана Отрепьева, являлся беглым дьяконом Чудова монастыря. Выдав себя за чудесным образом спасшегося царевича, он был поддержан польской аристократией, а также представителями католического духовенства. В последующие годы (1603-1604) в Польше была начата подготовка к его «возвращению» на российский престол. В этот период Лжедмитрий 1-й тайно принимает католическую веру, обещает ввести католичество и на Руси, оказать помощь Сигизмунду 3-му в конфликте со Швецией, Польше - отдать Смоленскую и Северскую земли.

С польско-литовским отрядом осенью 1604 г. Лжедмитрий перешел границы России в районе Чернигова. Успеху авантюры во многом способствовали восстания крестьян, разгоревшиеся в южных землях. Лжедмитрию 1-му в итоге удалось укрепить свои позиции в Путивле. После смерти Бориса Годунова и перехода его армии на сторону самозванца в ходе начавшегося 1 июня 1605 г. в Москве восстания царь Федор 2-й Борисович был свергнут. Лжедмитрий 1-й вступил в Москву 30 июня (по новому стилю) 1605 г. На следующий день он был венчан на царство в Успенском соборе Московского кремля.

Правление Лжедмитрия 1-го началось с попыток проведения самостоятельной политики. Стремясь заручиться поддержкой дворянских родов, самозванец учредил для них земельные и денежные оклады. Средства на это брались за счет пересмотра прав на земли монастырей. Некоторые уступки были сделаны и крестьянам. Так, от налогов на 10 лет были освобождены южные районы страны. Однако самозванцу не удалось привлечь на свою сторону оставшуюся аристократию и крестьян. Общее увеличение налогов и отправка обещанных денег в Польшу привели уже в 1606 г. к крестьянско-казацкому восстанию. Сила для его подавления не применялась, но Лжедмитрий 1-й пошел на определенные уступки и включил статьи о крестьянском выходе в Сводный Судебник.

Данные Сигизмунду 3-му обещания получивший власть самозванец выполнять не спешил, что повлекло за собой ухудшение внешней политики страны. Кризисная ситуация сложилась и во внутренней политике. Все это создало условия для боярского заговора, во главе которого встал Шуйский. Убит Лжедмитрий 1-й был во время бунта горожан против съехавшихся на празднование свадьбы самозванца и Марии Мнишек. Тело, первоначально захороненное за Серпуховскими воротами, позднее сожгли, а прахом выстрелили из пушки в сторону Польши.

Уже в следующем 1607 г. появился Лжедмитрий 2-й, прозванный Тушинским вором. Поддерживаемый поляками и объявивший себя чудом спасшимся Лжедмитрием 1-м, он выступил на Москву. О биографии Лжедмитрия 2-го известно очень мало. Единственный достоверный факт - что он был действительно похож на первого самозванца. Вступивший на русскую землю Лжедмитрий 2-й поддержал , однако его войскам и армии восставших так и не удалось соединиться под Тулой.

В 1608 г. двинувшееся к Москве войско, разбив полки Шуйского, укрепилось в Тушине. С осени того же года, осадив Москву, тушинцы занялись погромами и грабежами. Такая ситуация сохранялась в течение двух лет. Не в состоянии дать отпор самозванцу, Шуйский заключил договор с правителем Швеции (1609), по которому пообещал отдать Карелы в обмен на военную помощь. Командующим шведскими войсками становится племянник царя Михаил Скопин-Шуйский, оказавшийся одаренным полководцем. Это дало Польше повод вмешаться и открыто выступить на русские земли. Осажденный их войсками Смоленск оборонялся в течение 20 месяцев.

Появление шведского войска спровоцировало бегство Лжедмитрия 2-го в Калугу, а его бывшие сподвижники венчали на царство сына Сигизмунда 3-го - Владислава. Лагерь в Тушино к весне 1610 г. опустел. На Скопина-Шуйского возлагались огромные надежды, но полководец умер в том же году при довольно странных обстоятельствах. Его место занял В. Шуйский, войско было разгромлено в июне 1610 г. У Лжедмитрия 2-го снова появилась надежда занять престол, и он двинулся к Москве. Однако уже в августе 1610 г. правление Лжедмитрия 2-го окончилось. Он снова бежал в Калугу, где и был убит.

Начало семнадцатого века для русского государства выдалось непростым. Продолжительный неурожай из-за обилия ливней вызвал голод. Русь была погружена в смуту больше, чем когда либо.

В обстановке народного недовольства правлением Бориса Годунова по стране расходились слухи о том, что царевич Дмитрий, сын Ивана Грозного, спасся от смерти чудесным образом. Такими сплетнями просто не могли не воспользоваться аферисты и проходимцы, которые желали даже в такое лихое время овладеть русским престолом и нажиться на горе русского народа.

В этот период в 1601 году в Польше объявляется человек, выдающий себя за уцелевшего царевича Дмитрия. Именно эта личность известна в истории как Лжедмитрий Первый, пытавшийся в основном заручиться западной поддержкой и принять католичество в качестве единой русской религии, взамен на престол.

Лжедмитрий Первый обращается за поддержкой к Сигизмунду польскому королю, обещая ему множество русских земель и чрезмерную благодарность. При этом, польский монарх не стал поддерживать открыто самозванца, однако разрешил своей шляхте по собственной воле вступать в войско Лжедмитрия.

Уже в августе 1604 года отряды Лжедмитрия общим количеством в четыре тысячи человек высадились у Днепра, набрав ещё больше воинов из сбегающихся беглых холопов, посадских и крестьян. После этого он выдвигается на Москву.

В мае 1605 года, после скоропостижной кончины Бориса Годунова на сторону самозванца переходят и царские войска. В начале лета Лжедмитрий торжественно вступает в Москву, где принял правление под именем Дмитрия Ивановича и назвав себя императором.

Заняв русский престол, новый правитель не спешил выполнять обещания, которые он давал Западу и разным слоям населения Руси. Он так и не возвратил крестьянам Юрьев день, однако, заигрывал с знатью и лишь увеличил на год урочные года. Кроме того, император также не спешил вводить на Руси католическую веру.

При этом, самозванец раздавал богатства полякам. Но скоро русская казна опустела и Лжедмитрию Первому пришлось вводить новые поборы и налоги для того чтобы снова её наполнить. Естественно, что такое нововведение вызвало народное недовольство, усиленное после женитьбы царя на Марине Мнишек.

Семнадцатого мая 1606 года вспыхнуло восстание, которое возглавляли бояре Шуйские . В результате этого заговора Лжедмитрий был убит.

Видео-лекция: Краткая биография и правление Лжедмитрия I